Большими печатными буквами над столом Александра Твардовского было написано: «Чтобы что-то написать, надо писать». Я, конечно, никакой не Твардовский. Ничего твердого во мне в последнее время не наблюдается. Даже желание писать какое-то мягкое. Хорошо, что я не мужчина, а то было бы как-то не по себе…
❤️ Сегодня какое-то бомбическое признание. И не процитировать его я не могу, потому что от таких слов случаются не только крылья, головокружение и сердцебиение, но и очень важное ощущение того, что то, что ты делаешь — нужно. И пусть хотя бы одному отдельно взятому человеку.
Буквам я верю больше, чем словам. К буквам можно вернуться, как к людям.
Пошла и купила себе новые духи. Дорогущие, зараза. И опять фИговые, вкусные-вкусные… как запретный плод.
Есть такие вещи, о которых никому нельзя рассказывать. Потому что это очень личные вещи…
Сегодня один известный сценарист и писатель, который учит меня всяким литературным и бизнес-премудростям, произнес слово, втолкнувшее меня в состоянии хохота до сотрясения тела.
Люблю воскресное утро. Когда ты вроде как спишь, потому что торопиться некуда, и еще вроде как снятся цветные сны, а рука уже тянется к лежащему на прикроватной тумбочке Шварцу.
Сегодня ранним утром одна сова вскрыла секрет всех жаворонков мира. Она (а это была я, самая сонная из всех ленивых с утра сов) проснулась в 4.37 утра и, пролежав с закрытыми глазами 47 минут, поняла, что больше терпеть это безобразие не может. И пошла фигачить на компе текст.
Несколько лет назад, когда я впервые захотела опубликовать свою книгу, моя близкая подруга, знающая толк в хороших текстах, сказала: -“Нее, так нельзя печатать. Нужно вот тут переделать, вот там перекроить и всё причесать”. Тут же на глаза мне попались слова Марка Твена о том, что, если хочешь испортить человека, начни его перевоспитывать.
